Рекордный Газовый Контракт $400 млрд, Который Россия Заключила С Китаем
Россия обязуется в течение 30 лет поставлять КНР 38 млрд куб. м газа. Переговоры об этом соглашении между «Газпромом» и китайской CNPC длились 10 лет с переменным успехом. Главный вопрос сделки: кто больше выиграет от этого контракта. Россия очевидно предоставила китайским партнерам максимально льготные условия, и при нынешнем стремлении России на Восток это выглядит политическим шагом со стороны Москвы. Впрочем, с экономической точки зрения контакт выглядит провальным. По мнению экспертов, стоимость российского газа будет на 8% ниже экспортной цены поставок «Газпрома» в Европу от 2013 года. Китай не обязан покупать весь газ — правило «бери или плати», которое Россия продавливала в своих европейских контрактах, в китайском фигурирует только в очень ограниченном объеме.
Гарантированные закупки газа Китаем могут обеспечить не более 60% пропускной способности российского газопровода. Кроме того, китайских инвестиций (20-25 млрд долл.) не хватит для постройки всей инфраструктуры, которая необходима России для того, чтобы этот газопровод заработал. Для этого России нужно 60 млрд долл. По мнению UBS, в сухом остатке прибыль «Газпрома» составит на 14 млрд долл. меньше затрат на проект.
Китай — единственный шанс для российской электроэнергетики
О совместных проектах России и Китая в «нефтянке» и газовой отрасли эксперты говорят много и громко, а вопросы электроэнергетики как-то отходят на второй план. И совершенно зря. Дело в том, что Россия нуждается в сотрудничестве с Китаем в этой сфере гораздо сильнее.
Прежде всего у китайцев есть опыт, которым они могли бы поделиться с российскими энергетиками: они умеют строить новые мощности быстро и эффективно. За 6 лет, с 2005 по 2011 год, установленная генерирующая мощность электростанций в Китае увеличилась более чем в два раза — с 524 до 1100 ГВт. Начиная с 2011 года Китай является крупнейшим производителем электроэнергии в мире.
Между тем российская электроэнергетика после притока инвестиций 2007–2008 годов, произошедшего в результате реформы РАО «ЕЭС России», погружается в стагнацию спроса при сохранении крайне высокого — до 65–70% — уровня износа основных фондов. От действующих сегодня в России игроков новых инвестиций в электроэнергетику ждать не приходится: внутренние инвестиции сокращаются, руководители западных компаний неоднократно заявляли, что расширять свое присутствие в российской электроэнергетике не намерены. Поэтому очень важно использовать интерес китайских инвесторов к вложениям в отрасль.
Разумеется, российская сторона в отношениях с китайскими инвесторами должна четко соблюдать свои интересы. Приоритет при строительстве электростанций должен оставаться за российским оборудованием, чтобы создавались стимулы для развития энергетического машиностроения РФ. Известно также, что китайские инвесторы настаивают на привлечении китайских же подрядчиков — и здесь необходим контроль с российской стороны за тем, как осуществляются строительство и монтаж оборудования.
Если же говорить о способах структурирования совместных проектов, то, как правило, российская сторона идет в русле хорошо отработанной международной практики: создание совместного предприятия с равными долями (как это было в случае «Евросибэнерго» и «Янцзы Пауэр») или с контрольной долей у российской стороны (как в случае ТГК-2 и «Хуадянь»). При этом проектное финансирование могут предоставлять китайские банки, правда, под обеспечение по выдаваемому кредиту. Крайне важным при этом является сохранение контроля за ходом реализации проекта со стороны его участников при соблюдении условий погашения кредита.
Рисуемые порой в нашей стране «страшилки» о китайской угрозе для российских энергетических интересов не выдерживают критики, поскольку рынок РФ — лишь одна, и порой не самая важная площадка для вложения гигантских китайских инвестиций. Необходимо помнить, что в силу объективных причин эстафетная палочка в глобальной энергетической игре сейчас находится у Китая.
В гонке за китайскими инвестициями Россия — не единственный участник, поэтому государству и компаниям впору задуматься о том, какие преференции для более масштабного привлечения китайских инвестиций можно создать.
BMW X5